День 27 - Проблемы, которые у вас были.
Проблемы? Да как у всех.
Внимание: депрессивно!)Сначала были 90-е.
1. Нищета, голод, одежда деда и резиновые сапоги по колено в качестве обуви, нет книг, нет учебников - это, как говорится, физическая сторона дела. Психологически было очень тяжело чувствовать себя лишним ртом в семье, хотя никто меня, конечно, куском хлеба не попрекал. Бывало так, что я по полгода был единственным, кто приносил домой хоть какие-то деньги, тогда, как ни странно, было легче. Я был в состоянии помочь.
От этого времени так и остался иррациональный страх того, что семья будет голодать. Сейчас у меня кладовка постоянно забита продуктами, если что-то кончается, меня охватывает дикая паника. Она охватывает меня и тогда, когда кто-то из детей просит есть, а мне в это момент нечего ему дать, например, в машине. Аж в глазах темнеет.
2. Постоянное унижение от местного населения, которое внезапно ринулось поднимать своё национальное самосознание за счёт вываливания русских в грязи. Сидишь на уроках ИКМН, которые сделали обязательными для всех и слушаешь истерические визги учителя, что вы, русские, оккупанты, душители нашего народа, и думаешь - какого лешего к ним приехала моя бабушка лечить от поголовной трахомы и сифилиса? Придушила их шанс свободно выродиться и свободно исчезнуть.
А уроки языка? Нет, языки я любил всегда и с удовольствием бы выучил ещё один, но преподавали его не для начинающих, а для уже носителей. А когда я ничего не понимал, потому что из русского там были только буквы, учителя орали:"Ты, русская ..., нос воротишь от нашего языка? Презираешь, оккупант проклятый?!" Вчерашние приятели стали сторониться меня, русского. Городское население в очередях и автобусах гордо кинулось говорить на своём языке, приделывая к русским словам свои окончания:"Я сегодняште килограммште яблокште купилаште."
Родители постоянно напоминали:"Если спросит кто про национальность, не признавайся, что ты русский." Русских били, русских выгнали с занимаемых должностей, и теперь везде сидели национальные кадры с раздутым самомнением, но увы - с нулевыми знаниями и умениями. Мы их называли кугу-юмо - большой бог. Вся инфраструктура рушилась на глазах, и виноваты в этом оказывались зашибленные притихшие русские.
Я ни разу не солгал, отказавшись от своей национальности. Она - единственное, что у меня на тот момент оставалось, инстинктивно я понимал, что если сделаю это, то перестану существовать. А так - ни разу не убили
Денег, одежды, еды, работы и каких-то перспектив у русских не было. Я искал утешение в истории, гордился ей, и мы все понимали, что республика стоит в шаге от резни русских. Кое-какие парни сбивались в националистические группировки, чтобы хоть как-то организовать сопротивление. Я попробовал, и мне не понравилось. Московские руководители винили во всём жидов и масонов, которыми у нас и не пахло, их методички совершенно не отражали реальную ситуацию республики - так какая же от этого объединения польза?
В конце 90-х деду удалось через своего бывшего ученика, который теперь был министром, отослать меня на учёбу за границу. Родители мне сказали - не вздумай возвращаться, не примем. И без тебя хлопот полон рот.
3. Потом были 2000-е и Австралия. Вмиг я оказался понаехавшим, надо сказать, это хорошо прочистило мозги от остатков пропаганды нациков. Нет, понаехавших на законных основаниях, не били. конечно, но вежливое - и не очень вежливое - презрение было заметно отовсюду. Для понаехавших арабов и китайцев я был чужаком, для местных англо-саксов - тем более. Ткнулся в русскую общину - меня вывернуло от количесва ненависти и презрения, которые белоэмигранты испытывают к современным русским. Так что проблема приобретения друзей была налицо и стояла очень остро.
Вот об отсутствии этих прошлых проблем никогда не пожалею, честно.